17 апреля 2019, 07:51
О российской часовой мануфактуре Константина Чайкина я впервые узнал несколько лет назад, когда случайно встретил информацию о часах "Луноход", которые показывали лунные фазы. Позже, около года назад, меня пригласили на презентацию его новой разработки — часов для покорителей Марса Mars Conqueror, они показывают земное и марсианское время и взаимное расположение наших планет. Накануне Дня космонавтики я оказался в мастерской Константина, и увидел как сегодня производятся механические наручные часы. Часы под маркой Konstantin Chaykin создаются на небольшом производстве в Москве. Они имеют довольно высокую цену — десятки тысяч долларов, которая определяется как необходимостью обеспечивать полный цикл производства, так и готовностью клиентов платить за такие часы. Константин сам изобретает и разрабатывает механизмы, которые добавляют в наручные часы дополнительные функции, и даже стандартную задачу выведения информации о времени суток реализуют небанально, например как в модели Joker. Новая разработка на космическую тему Mars Conqueror имеет два циферблата с земным и марсианским временем. Длина марсианских суток больше земных примерно на 39 минут, поэтому требуется своя конструкция часов. В отдельном круге отображается взаимное положение наших планет относительно солнца и отмечаются периоды подходящие для полета на Марс. В ремешке использован материал, который применяется для изготовления внешнего слоя российского скафандра "Сокол". В кабинете часового мастера XXI века есть всё необходимое для изобретения космических часов, разработки и контроля качества изготовления. Проектирование ведется с использованием SolidWorks, а производство с использованием лазеров и современных фрезерных станков, но ручной труд по-прежнему важен и потому этот завод в миниатюре, на котором производятся большая часть компонентов корпуса и механизма и называется мануфактура. Производственная часть мануфактуры повторяет привычные участки, которые известны практически любому кто так или иначе сталкивался с заводским производством: механообработка, шлифовка и полировка, гальваника, покраска, сборка, контроль ОТК… Непривычно только, что весь "завод" помещается в нескольких комнатах на двух этажах, а некоторые "цеха" занимают один рабочий стол. Знакомство с производством часов началось с механообработки. "Умными" фрезами сейчас уже никого не удивишь, а вот токаря с микроскопом я увидел впервые. Это действительно полноценный токарный станок, который позволяет изготавливать детали часов с микронной точностью. Закалка стальных часовых деталей производится в специальной часовой печи, которую производят в Швейцарии для распространенных там часовых мануфактур. Следующий этап: шлифовка и полировка. Гальванический "цех" больше напоминает школьный эксперимент на уроке химии, но задачи покрытия электрохимическим методом деталей часов различными металлами выполняются успешно. Рядом располагается покраска, где в шкафу с вытяжкой наносятся цветные покрытия. Каждый этап создания детали проходит контроль качества. В сопровождающем листе вносятся пометки о проведенных операциях с подписью ответственного. Обратите внимание, на фото не диски, это зубчатые колеса, но зубчики такие малые, что на снимке их не различить. А тут у сборщика не послеобеденные крошки на столе, а детали готовые к установке в изделие. Любопытно, что тема космоса сопровождает экскурсию по часовой мануфактуре. Видно, что интерес присутствует не только у основателя. Сборочный участок часов напомнил мне другую заводскую площадку где я побывал недавно — производство плазменных двигателей на "ОКБ Факел" в Калининграде. Собираемые там двигатели не многим больше наручных часов и работа почти ювелирная. Сравните: Константин Чайкин отмечает, что у часового дела с ювелирным есть важное отличие — ювелирное мастерство допускает художественную свободу творчества, часы же требуют жесткого соблюдения технологии и высокой точности каждого изделия. Тем не менее, из-за ручного характера труда, ошибки при изготовлении случаются и чтобы их оперативно выявлять и работает ОТК. Z. — Пытались как-то автоматизировать производство? К.Ч. — На этапе механообработки получается. Изготовление изделия, контроль размеров. Но в остальном — приходится руками и глазами. Пытались как-то автоматизировать контроль качества, оптическими средствами, но машина не справляется. Вот, смотрите, это всё бракованные детали. Возьмите увеличительное стекло, сможете увидеть брак? Z. — Нет, кажется они безупречны. К.Ч. — А он есть. Z. — 3D принтеры применяете? К.Ч. — Для прототипирования да, но для готовых изделий требуемой точности они не дают. У нас есть партнеры, которые хорошо печатают пластиком и металлом, пробовали с ними, но принтер пока не сравнится с традиционными методами обработки. Z. — По запчастям в производстве вижу, что основная серия это Joker? К.Ч. — Да, наш рекордсмен. Заказы на год вперед. Устойчивый спрос, и даже подделки начали попадаться в интернете. Изучаем, смотрим, но до нас им далеко. Z. — Расширять производство не думали? К.Ч. — Пока нерентабельно: набирать и обучать людей, увеличивать площади, ставить оборудование… С устойчивым заказом работать комфортнее. Z. — Чем близка тема космоса? К.Ч. — Это же детская мечта. Хочется прикоснуться в своей работе хотя бы так. Z. — Наверно еще пиар, вон Omega с 60-х годов запускает свои часы на орбиту и Луну. Наши космонавты не так давно все в обязательном порядке летали с часами этого бренда. К.Ч. — Это не только пиар. Механические часы в космонавтике реально востребованы. Не боятся тяжелых заряженных частиц, устойчивы к наведенной радиации и температурным перепадам, работают в вакууме, не требуют замены батареек. Это особенно актуально в полете на Марс. Даже автоподзавод в невесомости работает лучше, да и весь механизм, из-за уменьшения трения. И по точности современная механика приближается к кварцевым. Z. — Вы уже запускали свои часы в космос, испытывали в невесомости? К.Ч. — Пока нет, но есть такие планы. Z. — Кстати о Красной планете, пока Илон Маск не построил свою гигантскую ракету, ваши марсианские часы реально пригодятся водителям марсоходов. В Москве работает лаборатория в Институте космических исследований, у них приборы на Марсе, и знать местное время было бы полезно. Скоро еще марсоход ExoMars полетит. Правда, боюсь, зарплата ученых не позволит… К.Ч. — Мы готовим упрощенный вариант, в ценовой категории до $10К, а с нашими марсианскими учеными я готов встретиться и отдельно поддержать их работу. Z. — Постараюсь помочь связаться с ними. Можно еще провести испытания на невесомость в суборбитальном пуске сверхмалой ракеты по баллистической траектории. В России есть частники: "Космокурс", "НСТР ракетные технологии", думаю он будут рады заказу на испытательный пуск. "НСТР" уже в этом году ракету обещает, правда до космоса она пока не долетит. К.Ч. — Всё равно интересно, надо связаться с ними. Z. — Спасибо за экскурсию и рассказ!